Ты позволишь себе чуть невежливым взглядом
Намекнуть на всё то, что хотелось забыть
И комок проглотив, словно капсулу с ядом,
Я внутри вся сожмусь от желанья убить.
Я в тюрьме к палачу напрашусь в подмастерья,
Я клинок заточу камнем твердым в груди,
И, закутавшись в плащ темно-синей материи,
Вдом к тебе прокрадусь, даже не разбудив.
Поднесу я кинжал прямо к сонной артерии,
И не дрогнет рука, не сломается лёд,
Только тонкий мой плащ темно-синей материи
Рядом с лезвием алым на пол упадет.
Но на утро проснувшись, вскричишь ты в испуге,
Словно в жуткую явь превратился кошмар —
Ведь лежит на полу, в центре алого круга
Бездыханная жертва твоих адских чар.
Намекнуть на всё то, что хотелось забыть
И комок проглотив, словно капсулу с ядом,
Я внутри вся сожмусь от желанья убить.
Я в тюрьме к палачу напрашусь в подмастерья,
Я клинок заточу камнем твердым в груди,
И, закутавшись в плащ темно-синей материи,
Вдом к тебе прокрадусь, даже не разбудив.
Поднесу я кинжал прямо к сонной артерии,
И не дрогнет рука, не сломается лёд,
Только тонкий мой плащ темно-синей материи
Рядом с лезвием алым на пол упадет.
Но на утро проснувшись, вскричишь ты в испуге,
Словно в жуткую явь превратился кошмар —
Ведь лежит на полу, в центре алого круга
Бездыханная жертва твоих адских чар.