РАСПЯТЫЙ.
не коснется улыбка иссушенных губ,
ты почти уже умер, почти уже труп.
ты распят на кресте на виду у небес,
на глаза давит сверху мерцающий пресс.
и ладони пробиты гвоздями насквозь,
твои веки прикрыты клоками волос.
не сбежать, ни укрыться, и не закричать.
лишь терпеть эту боль и рыдая, молчать.
ты не понят народом, ты жертва слепцов,
коим нет просветленья от праведных слов,
что ты им говорил, что он бога неслись,
что тебя вознесли в поднебесную высь.
ты желал всем добра, но оно не нужно,
на земле все мирское народу важно.
и погряз тот народ в разрушенья пыли,
состраданью нет места, нет места любви.
и теперь на кресте умираешь в слезах,
тьма агонии бьется в печальных глазах.
ты простил всех людей, нет в душе твоей зла,
затуманила взор предсмертельная мгла.
и душа вознеслась высоко в небеса,
и на землю упала святая роса.
окропила людей, разум их ответив,
и народ, как один, в удивленьи затих.
если б поняли люди, что грех совершен,
когда с губ осужденного вырвался стон.
но нет места сочувствию в черствых сердцах,
нет и божьей искры в ослепленных глазах.