Она не знает...

[пани Анка]

Она не знает как сладко и больно
Жить томленьем любви озаренной
Как в клетке из ребер тревожно и нежно
Бьется сердце исполненное надеждой
Как в твоей гостиной светлой, зеленой
Засыпать приятно мне утомленной
Просыпаться увидев во сне звезд сиянье
В потолок глядя слушать твое дыханье
И не шевельнуться, бояться спугнуть
Твой чуткий сон и снова уснуть...

@музыка: Animal ДжаZ - Никому

@настроение: счастье есть!

@темы: любимому

---

Миг

[Чудо рыжевого счатья]

В один лишь миг, в один лишь час,
Ко мне пришло виденье.
И знаю, что спасет то нас,
То было света озарение.
Что в этой жизни я достойна узреть?
Но знаю, что уж точно не спасение.
И мало, мало всем осталось нам терпеть,
Ведь в наши души вскорь придет успокоение.
Скоро озарится вся планета
Сияньем светлым, добрым и родным.
И стены заточения света
Падут все взглядом лишь одним.
Наполнится мир добротою,
Цена будет в том, что нет цены.
Мы вместе улетим с тобою к солнцу,
И солнце я прошу:"Приди, приди!"
Сольемся мы с потоком, с теплым ветром,
С нежным, теплым и родным.
Когда встречаюсь взглядом с чистым небом,
Прошу я Господа:"Всех нас благослови!"

---

[Blood of Chaos]

Низкий поклон до земли поколению «Жэ»,
Пеплом осыпался ворох ненужных легенд.
Кто-то меняет Вольтера на спирт в гараже,
Кто-то друзей, на не очень-то, в общем-то «энд»,

Кто-то не спит до утра и поёт не про то,
Кто-то струну на удавку сменил и адью…
Я не о них. Я о жизни в одном шапито,
Доме для тех, кто сомненье сменил на семью.

Старший гимнаст был ругаться, куда как хорош,
Бил-Гамадрил выжимал больше ста на руке,
Гарольд – директор, считал каждый пенни и грош,
Также считая, что держит их всех в кулаке.

Тигры и клоуны, ужас трибуны и смех,
Фарс каждый вечер, и слёзы по сто раз на дню…
Карлик, уродец, горбун – цель для общих потех,
В сторону шаг и директор меняет меню.

Карлик Францеско любил дрессировщицу Сью
Втайне вздыхал и молчал, как последний урод.
Думал, что как-то однажды, быть может в раю,
Им повезёт, на двоих, хоть на миг повезёт.

Сью этот цирк костью в горле стоял много лет,
Ждали в Техасе родители, бабка и дочь.
За перепих обещал подсобить Джей-атлет,
Сью согласилась, да Боже ж ты, меньше чем ночь.

Джей был роскошен, мечта для любой тет-а-тет,
Карлик Францеско в соседней комнате спал…
«Боже мой, Джей, я прошу тебя, Боже мой, нет!»
Карлик Францеско в ту ночь через сон услыхал.

Дальше банальность: скамья, прокурор и судья.
Карлик Францеско по полной тогда отхватил.
Шепотом только: «Не я это, это не я…»
Билли и Гарольд всплакнули у свежих могил.

Сью держит ранчо, пьёт виски без соды с утра,
Цирк вместе с Гарольдом пашет просторы полей.
Сью за блек-джеком проводит свои вечера,
Сью опасается скрипа размокших дверей.

С месяц назад к ним на ранчо явился старик
Он рассказал ей, как в город по прозвищу N,
Карлик пришел и сказал, дескать, он – гробовщик.
Спрашивал Сьюзен Кристину Офелию Энн.

Сью наняла трёх громил, двери все заперла,
Спрятала дочь на чердак, затаилась и ждет.
Маленький город в Техасе окутала мгла,
Воет в степи озверевший, как дьявол койот.

В доме спокойно, не скрипнет ни дверь, ни окно.
Сью в мягком кресле, винтовка в дрожащих руках,
Всё решено, всё уже много лет решено…
Легкий сквозняк и под сердцем взрывается страх.

Утром рыдала старуха над гробом взахлёб,
Мяла платки между пальцев другая родня,
Рядом с сироткой стоял гробокоп-губошлёп,
Ростом едва ли три фута, молчанье храня.

Плакали ивы, орешник стоял как в строю,
Душное лето уже прорастало грозой…
«Дядя» - решилась малышка, - «а мама в раю?»
Нет, Маргаритка, теперь, она вечно со мной.

---

[печоринъ]

Вечер добрый, господа! Позвольте поделиться с вами своим бумагомарательством

Мертвый комедиант

Ах, как ничтожно средь людей влачиться!
Взрывать сердца фейерверком пышных фраз,
Глаза разгадывать, где только смерть томится,
И глупость с пошлостью чинят свой плоский фарс.

Где каждый шаг пустой уже разгадан мною,
Где изумления во мне ничто не шевелит,
Я был обвенчан с полузлой тоскою;
И спесь терновая виски утяжелит.

Здесь не на что смотреть! Здесь бог - отчаянье!
Здесь все разгаданно и мертвенно, как гниль.
Так отчего в людском самоизгнаньи
Я без подмостков их себя похоронил?

Превращение

Смеюсь. Истерзанная грудь
Дрожит, стон хриплый тяжело скрывая,
Зломыслей дьявольская стая
В мой разум проложила путь.

Что ж, вечер добрый. Будьте здравы!
Противоречий карнавал.
Я не охотник до той правды,
Чей лик бездумно прославлял.

Она забыта. Пылью звездной
Расстает в черноте небес.
Я плюну вслед ухмылкой косной
И крылья сброшу наконец.

Отныне раб своей гордыни,
Ее любовник и слуга.
Души безлюдная пустыня
Навеки будет такова.

К чему сердечные утраты
И изобилье добрых сил,
Когда насмешливым закатом
Меня весь мир похоронил?

Мой незнакомец

В объятиях его безжизненная страсть,
Под поцелуем - тлеющая злоба,
И всеобъемлемая, дьявольская власть
Ведет услужливо к осиновому гробу.

Движенья рук его небрежно хороши,
Змеиный взгляд таит дурманющую прелесть;
И так искусно за отсутствием души
В нем ангел с дьяволом подобно братьям спелись.

Ежели всерьез заинтересовались моим творчеством, милости прошу сюда.
Там поболее стихов и даже кое-что из прозы

---

[gorbunsem]

Ты уходила вечером весенним.
Гармонии, нарушив, тишину,
Играли Реквием истёртые ступени.
Ты шла по лестнице, как палуба ко дну.

Ещё одна "не сбывшаяся песня."
В пути согрела душу и "прощай."
Как грустная гостиничная пьеса
Развеяла дорожную печаль.

Остановить? И всё начать сначала?
Скрипичный ключ. От тактовой черты.
Ты уходила просто: ты молчала.
Чисты остались нотные листы.

Ты уходила тихо, но ступени,
Как клавиши, терзали тишину.
О! Если б смог, упал бы на колени,
Уняв гордыни подлую струну!

---

[gorbunsem]

Она смотрела, как Он уходит.
Ему понятна Её печаль.
И Ей понятно, что Он вернётся.
Она спокойна. Пьёт чёрный чай.

Ему доступны миры иные.
Она считает всё это - блажь.
И Ей понятно: Он точно знает -
Она не пристань, Она - мираж.

Не будет встречи. Обоим ясно.
Легла меж ними, без края, даль.
Она юна. А Он неcчастный.
Храни обоих, Судьбы вуаль.

---

Онлайн сказка про Кая и Герду

[Julber]

Герда:
Здрям! Как дела, милый? Не отвлекаю?
(Ставит забавный смайл)
Что с моим добрым возлюбленным Каем?
Кай:
Кай ненавидит май.

Герда:
Встретимся осенью? Будем ногами
Листья берез листать.
Кай:
Снова не вовремя! Я тут с долгами…
Надо пересчитать.

Герда:
Здравствуй, мой друг, я всего на два слова…
Кай, я хочу сказать…
Кай:
Герда! Отвянь! Поищи другого!
Хватит рябить в глазах!

Герда:
Сердце молчит. И такое бывает.
В Вирте не так болит.
Если позволите, я выбываю
Alt+Ctrl+Delete.

Кай:
Трям! Как дела? Я тебя отвлекаю?
Снежная королева:
Да, отвлекаешь, Кай.
Кай:
Май на дворе… Прогуляемся в мае?
Снежная королева:
Я ненавижу май.

Кай:
Встретимся летом? Затем, чтобы с ночи
И до утра болтать.
Снежная королева:
Позже… Сейчас ты не вовремя очень.
Летом я занята.

Кай:
Здравствуй, любимая, я на два слова…
Я все хотел сказать…
Снежная королева:
Кай, я давно влюблена в другого.
Хватит рябить в глазах!

Он делал все так, как она велела,
Преданно ждал звонка.
Герде не нравилось быть Королевой,
Но все еще нравился Кай.

---

[Kathelin Shatowillar]

Историческая справка - www.diary.ru/~kathelin-OTB/p142370828.htm

Мой город пал и был обьят огнем.
И пробивала боль преграду плоти.
В душе, как в опустевшем Камелоте
Не возродиться славе с новым днем.

Нас предала горячая земля,
И даже воздух затруднял дыханье.
Закончит двухсотлетнее скитанье
Последняя кровавая заря.

Труба звала нас на последний бой,
И он был дан у стен Сен-Антуана.
Здесь не неверный наносил мне раны -
Меня сразил Господь своей рукой.

Низверг с коня,лишив последних сил,
За то, что не раскаялся в гордыне.
За то, что не достиг своей святыни,
Но властью я мирской утешен был.

И я лежал в пыли,огнем палим.
И пил песок живительные соки.
А там, на окровавленном востоке,
Сиял мне золотой Иерусалим.

Я мог бы встать, колоть, рубить с плеча.
О да, еще спасти я мог бы город!
Но отчего сковал члены холод
И отчего мне не поднять меча?

Мой город пал, и был обьят огнем.
Нам не забыть подобного урока.
И дети нечестивого Пророка
Теперь навеки воцарятся в нем.

Я прожил жизнь, служа своей Мечте,
Обетам, чести, Ордену и Богу.
И горько мне - к алтарному чертогу
Всходить не со щитом, а на щите...

---

Лилка, с облаками

[suslik-n]

Летели облака, летели шинигами...

Летели облака, летели шинигами
Летели в никуда, где Лилка с облаками
Где было нечто то, что дарило сказку
Где не было цепей, системы и указки

Теперь уже их нет, как нету и дороги
Один в пустыне я. Быть может еще Боги
Но не грызут меня депрессии все черти
Хоть в голове и есть предчувствие той смерти

Быть может, болен я, быть может, сочинил
Да вот сосуд души моей кто-то вдруг разбил
Непонятно кто, когда, где и зачем
Непонятно виновен ли я перед кем.

Душа моя больше года после Лилки кипела
То ли ненависть, то ли просто все пела
Но вдруг осушили все идеи, мечты
Все стремления, планы, дороги, мосты.

Лишь на задворках пустого сознанья
Я отыскал кусочек того мирозданья
И хоть уж больше года, как нет любви
Что-то от дальнего прошлого осталось внутри

Лилка с облаками, подсолнухом и Солнцем
И в небесах тех дверь, створки и оконце.
А внизу под Лилкой пейзаж лесов и гор
Где мечты, стремления и прочий мой вздор.

---

Скоро будет зима

[|Иона|]

Двор наполнил себя тишиной до утра
Сердце к сердцу прижалось – теплей.
Вечера как молитвы читают ветра
На страницах ночных фонарей

И махает ладонями красными клён,
Как убийца случайный, безумный -
Просто он, как и я, слишком пьян и влюблён
И не может скрывать, неразумный.

Скоро будет зима, скоро выпадет снег
И метель, что не видно ни зги…
Моих мыслей дурных утомляющий бег
Ненадолго объятьем прерви…

---

О духовном (вопрос в пространство)

[|Иона|]

Герань на замерзшем окне о духовном не помышляет
Она просто тянется к свету, тянется к свету и всё
А он каждый день о труде бежать по ступеням вещает
Меня ли он в том убеждает или себя самого?

---

[Judas-com]

Смертельная любовь

перья в крови, и сердце чуть бьется,
жалостный крик разорвал тишину.
жить в одиночестве не удается,
желать остается лишь гибель одну.

выбрала смерть белоснежная птица,
сердце рыдает и плачет душа.
участь досталась с любимой проститься...
недвижимы крылья, лежит, чуть дыша.

смерть забрала половину вторую -
как же горька и печальна судьба.
боль пронеслась, рану сердцу даруя,
застыла в глазах ледяная мольба.

крылья сложив, лебедь бросился в пропасть,
сердце разбилось об острый гранит.
сломана надвое смелая гордость,
ворон над телом неслышно парит.

жизни лишил он себя добровольно,
в синее небо душа унеслась.
ей хорошо, ей тепло и не больно,
рана в сознании ровно срослась.

---

Шиза косит наши ряды, и я и мои стихи явный тому пример)))

[Judas-com]

дрожь по телу и мысли изломаны,
нервы струнам подобно натянуты.
надо мною парят черны вороны,
и колючим венцом руки стянуты.

ни улыбки, ни слова веселого,
все в тумане как будто находится.
ведь в душе моей так много черного...
жизнь и смерть в осознаньи не сходятся.

моя кровь как вода застоявшая,
сердце словно осколок коралловый.
моя вера в свет не настоящая,
и цвет глаз серебристо-опаловый.

моя память иголками скована,
и сознанье во мгле растворяется.
моя жизнь на две части разломана,
и уже ЦНС не справляется.

и не радует утро холодное,
что сквозь стекла сочится потоками.
ночь как будто химера голодная,
истязает искрящими токами.

а луна мне в лицо улыбается,
обжигает колючим сиянием.
и душа на осколки ломается
острым, колким, немым покаянием.

моя сущность как призрак витающий,
и он соткан из слез и страдания.
угасает вдали проблеск тающий,
разрывая о лучшем мечтания.

Кто не знает, ЦНС - центральная нервная система)

---

[Alina Gerseta]

Alina GERSETA
А Я ТЕПЕРЬ ЗАКАТ..

Любил бы ты рассветы,
когда б закаты..
я воспевать посмела?
Когда бы боль и гордость
Я воспевать посмела?
..А я посмела..
Солнце село.

И тьма дороже утра,
дороже пробужденья..
Ты веришь,что дороже?
Я знаю, что не веришь,
Что тьма дороже света..
..а я теперь закат..
Рассвет мой,где ты?

30.11.09

---

[Judas-com]

боец

стервятники вьются над тлеющим телом,
и воздух пропитан кровавым туманом.
хотел заниматься любимым ты делом,
но пал так безмолвно, проткнутый кинжалом.

по духу боец, по призванию - воин,
ты в битвах искал ледяное забвенье.
почета и доблести был ты достоин,
не знал поражений, стыда и паденья.

и с верным конем отправлялся на битву,
разил ты клинком, словно огненным жалом.
пред боем шептал ты во мраке молитву,
чтоб выжить в сраженьи немом и кровавом.

ты утром простился с родными своими,
доспехи одел, взял клинок и забрало...
ты знал - не увидишься больше ты с ними -
так сердце героя тебе подсказало.

и вот развернулась неравная схватка,
врагов было в сотни и тысячи больше.
но так же сильна твоя цепкая хватка,
клинок твой быстрее, острее и тоньше.

внезапно коня твоего подкосило,
на землю ты пал, что пропитана кровью.
стальная полоска вдруг в сердце вонзилась,
сознанье пронзив поглощающей болью.

кинжал поразил твое смелое тело,
душа разлетелась на мелкие части.
сознанье ушло и в глазах потемнело -
обуглились враз твои бренные страсти.

и вот ты лежишь под рыдающим небом,
и слезы дождя твои раны омоют.
вернешься на землю витающим снегом,
что трупы бойцов словно саван укроет.

---

[Judas-com]

РАСПЯТЫЙ.

не коснется улыбка иссушенных губ,
ты почти уже умер, почти уже труп.
ты распят на кресте на виду у небес,
на глаза давит сверху мерцающий пресс.

и ладони пробиты гвоздями насквозь,
твои веки прикрыты клоками волос.
не сбежать, ни укрыться, и не закричать.
лишь терпеть эту боль и рыдая, молчать.

ты не понят народом, ты жертва слепцов,
коим нет просветленья от праведных слов,
что ты им говорил, что он бога неслись,
что тебя вознесли в поднебесную высь.

ты желал всем добра, но оно не нужно,
на земле все мирское народу важно.
и погряз тот народ в разрушенья пыли,
состраданью нет места, нет места любви.

и теперь на кресте умираешь в слезах,
тьма агонии бьется в печальных глазах.
ты простил всех людей, нет в душе твоей зла,
затуманила взор предсмертельная мгла.

и душа вознеслась высоко в небеса,
и на землю упала святая роса.
окропила людей, разум их ответив,
и народ, как один, в удивленьи затих.

если б поняли люди, что грех совершен,
когда с губ осужденного вырвался стон.
но нет места сочувствию в черствых сердцах,
нет и божьей искры в ослепленных глазах.

---

Ты - музыка, прими меня

[|Иона|]

Ты музыка, и дверь в твой тайный дом,
Как в мой – увы! – не открывает слово
Лишь веточкой сухой болиголова
Ломается… и дышится с трудом,
И мысли пьяны, будто в кабаке
Всю ночь сидели, мутные от страха…
Я символ в одеянии из праха
С колючками химер на языке,
Ты – музыка. Я слушаю тебя.
Беру тебя с твоей горячей тайной.
Ты, с рифмою моей неурожайной,
Возьми себе, листай, прочти меня,
Сотри со всех страниц печать болезни
И я из нот твоих возьму полынь,
Пускай она горька, как пот рабынь,
Как взгляд прямой в лицо холодной бездне…
Ты музыка. Я дам тебе огня,
И ты дай мне искры той, изначальной.
Прими меня, прими с моею тайной,
Прижми к груди, смотри, читай меня.

---

[Judas-com]

Зависимый.

снова в вену вопьется тупая игла,
и блаженство сознанье затопит.
безразличными станут мирские дела,
и не скоро уж мышцы заломит.

со шприцом неразрывно по жизни бредешь,
и лица не коснется улыбка.
по ночам тебя мучает мелкая дрожь-
неразумного мозга ошибка.

на изгибах локтей лишь проколы видны,
синева под глазами блистает.
тебя мучает лик безответной луны,
и душа твоя словно лед тает.

мысли вяло шевелятся, радости нет,
ты себя по часам убиваешь.
с пальцев капает кровь на белесый паркет-
вену жгутом уж не зажимаешь.

закрываешь глаза, и тебе так легко,
снова падаешь в бездну забвенья.
а иголка сидит в вене так глубоко...
но не чувствуешь ты сожаленья.

стекленеют глаза, и дыханье ушло,
и слеза со щеки соскользнула.
сам себя ты убил, твое время пришло...
и душа в один миг ускользнула.

ты в гробу, а вокруг - плач и всхлипы родных,
и священник тебя отпевает.
смотришь ты с облаков со слезами на них,
и страдание дух твой терзает.

не по той ты дороге однажды пошел,
и тем самым погибель приблизил.
и теперь ты из жизни унылой ушел,
сам себя в одночасье унизил.

---

Реквием.

[.ishi]

Реквием.

Реквием завершает концерт,
Хочешь, я еще сыграю сонет?
Я бы мог выложить его на Ру.нет
А ты бы потом даже достала кларнет.

Сегодня дождь идёт целый день,
И смычок неприятно скрипит,
Но я всё равно сыграю сонет,
Потому что услышу завтра ответ.

В нашем веке не каждый знает тебя,
Тебя чаще играют на похоронах.
Лишь иногда, в заброшенных старых домах,
Скрипка звучит, разбивая тишину в прах.

Старый ворон мудро качнул головой,
В темноте жутковато блеснули глаза,
Тихая поступь и шелестнула листва,
Плач скрипки – осень в дверях.

Ветер вдумчиво играет нам в такт,
И даже солнце замирает – закат,
Я хотел бы сыграть на антракт,
Но реквием закрыл мне глаза…

@темы: стихи, музыка, лирика

---

Музыканту

[|Иона|]

Пока ты стоял со скрипкой подобно мишени,
Весь мир вздыхал на конце твоего смычка,
Лишь люди в зале смеялись, шутили, ели,
Зевали, братались и требовали коньяка…

Ах, если бы мы с тобою друг друга не знали,
И я бы случайно вошла в этот душный зал,
Я слушала бы, как слушают дальние дали,
В которые путник ни разу еще не ступал,

Я слушала бы, как слушают небо и ветер,
Как будто бы музыке этой конца не будет,
Я слушала бы, забыв, что я есть на свете,
Забыв, что есть ты и эти голодные люди.